Депрессия относится к сфере аффективных расстройств — это комплекс психических нарушений связанных прежде всего с эмоциональной сферой. Данное заболевание может проявляться разными способами и иметь разные симптомы, но в общем и целом это смежные нарушения: люди, страдающие депрессией испытывают тоску, тревогу, нередко ощущают чувство вины, ангедонию — утрату способности переживать удовольствие. Еще один наиболее частый симптом — апатия — состояние, когда человек не испытывает вообще никаких эмоций: ни негативных, ни позитивных.

Кроме того, депрессии присущи определенные нарушения в мыслительной сфере: сложность в сосредоточении и принятии различных решений, выполнение целенаправленной умственной деятельности, нехватка концентрации внимания.
Данное заболевание так же имеет ряд физиологических проявлений, таких как нарушения сна, функции кишечника, сексуальных потребностей. Нарушается общий энергетический тонус, повышается уровень утомляемости.
Нередко, люди страдающие депрессией приобретают пристрастие к алкоголю или другим психоактивным веществам, чтобы доиться эффекта измененного сознания, другими словами - «улучшить свое настроение».
Что мы имеем в итоге? Огромное количество людей в стране страдающие психическим расстройством или находящиеся в пограничном состоянии, при этом не придающие ему значение: люди не признают болезнь, не обращаются за помощью к специалистам, не получают должного лечения.

Все эти причины имеют место быть в той или иной степени.
Конечно, можно долго и пафосно рассуждать на такие темы с точки зрения простого обывателя: ругать сложившуюся ситуацию или наоборот оправдывать ее, сваливать всю вину на самих людей или же наоборот, винить правительство и здравоохранение за плохо развитую психологическую помощь в стране. Но не хочется быть голословным. Мы решили взглянуть на проблему отношения к депрессии в России с максимально разных сторон: от профессионального мнения различных специалистов, до личных переживаний обычного человека.

Все начало накапливаться с детства. В школе я была довольно лёгкой жертвой для издевательств из-за своего лишнего веса, и на тот моменты я не умела давать отпор. Дома ситуация была не лучше, потому что всю мою жизнь все вокруг говорили, что все мои проблемы идут от того, что я толстая. Особенно любил использовать эту фразу мой отец. Несмотря на то, что в школе было тяжело, и я ненавидела себя за то, что никто не хотел со мной дружить, каждой утро я шла туда с радостью, потому что это значило, что мне не придется проводить время дома. Постоянное одиночество, которое я испытывала, будучи ребёнком, отсутствие поддержки со стороны семьи, неуверенность к себе, которая подпитывалась комментариями ровесников — всё это послужило отличной почвой для зарождения депрессии. А последующие годы криков и скандалов родителей, которые вылились в насилие, укрепили её. Когда все началось, я ещё не знала, что это – депрессия. Я знала о депрессии лишь то, что это чуть глубже и серьезней, чем обыкновенные подростковые проблемы.

Я довольно поздно осознала, что у меня депрессия, только после того, как впервые попала к психотерапевту (а затем и к психиатру). Это произошло в сентябре 2015 года, когда я только поступила в университет. В конце августа отец впервые на моих глазах чуть не убил мою маму. Мои младшие брат и сестра были в соседней комнате в это время. Я почти заснула, но услышала странные звуки из гостиной. Когда я зашла, то увидела, как отец избивает маму рукояткой пистолета, а потом разбивает тяжелый стеклянный стакан об её голову. Мама плакала, он орал, а я стояла и не могла понять, что происходит. Я кинулась вперёд, чтобы загородить маму, отец продолжал орать, и я сорвалась сама. После криков и обзываний меня и моей матери «шлюхами» и другими подобными словами, он сунул пистолет мне в руку и сказал застрелить его, если он такой ужасный. В тот момент я выбежала из квартиры. У меня началась паническая атака (на тот момент уже регулярное явление в моей жизни). Я не знала, что делать. В итоге позвонила дяде (маминому брату), который приехал и забрал нас. После этого я не могла есть и нормально говорить около недели. Началась учёба, и я понимала, что не усваиваю ничего. Я просыпаюсь уставшая и разбитая, меня мучают панические атаки, слова, которые мне говорят, вылетают из памяти сразу же. Мне было страшно ложиться спать. Примерно в это время меня повели к психотерапевту, которая больше навредила, чем помогла. В тот период мои эмоции были очень притупленными. Я надеялась, что родители наконец-то обратят внимание на то, что у меня серьезные проблемы. Но, очевидно, им было не до того. И тогда я окончательно решила, что нужно отчислиться, потому что продолжать учёбу в таком состоянии я просто неспособна.

Я до сих пор помню самую страшную паническую атаку. Она произошла сразу после того случая с матерью и отцом. Я уже засыпала, когда поняла, что задыхаюсь и не могу пошевелиться. Мне казалось, что это длилось несколько часов, меня бил озноб. Это был ужас. Рассказав об этом семье, я получила совет помолиться.

О профессиональной помощи и о психологе я думала задолго до того, как меня повели к нему, но моя семья всегда очень скептически относилась к психотерапевтам и психиатрам, считая, что это оправдания для слабых людей, которые не могут сами с собой справиться. Но тогда, когда депрессия ударила сильнее всего, я не хотела ходить к специалисту. Доктор, которая меня принимала на тот момент, обвиняла меня о всех моих проблемах, как и родители, и только усугубила мою неуверенность в себе и полное нежелание как-то двигаться дальше. Она лишь указывала мне на мои недостатки, давила туда, где было больнее всего. Точно так же, как и вся моя семья, она была убеждена в том, что мое состояние — следствие лишнего веса, не смотря на то, что с издевательствами на этой почве я не сталкивалась с 8 класса. Все унижения на почве лишнего веса шли из семьи. После того случая, я стала крайне осторожно и внимательно выбирать врачей и специалистов, к которым я хожу.

Самое сложное время было тогда, когда я поступила. Я не воспринимала, что происходит вокруг, ничего не запоминалось, приходя домой я просто ложилась и лежала. Ничего не менялось, университет не приносил мне никакой пользы, потому что я не была способна что-либо изучать, и тогда я и решила отчислиться. Моя семья, естественно, была категорически против такого решения. Я проучилась всего модуль, а после ухода искала себя, пыталась работать в разных местах, но нигде не задерживалась. Только через год, когда я снова вернулась в университет, я поняла, что помощь всё ещё нужна.

Страхов перед психологом никаких не было, наверное потому что это был мой первый опыт, но после него я немного боялась, что все остальные специалисты тоже навредят мне. Мне прописали медикаментозное лечение сразу же, как я попала к первому специалисту в сентябре 2015. Врач сказала, что если лечение не даст результатов, меня положат в психушку. Тогда мне было 17, и моя семья наотрез отказалась от таблеток. Они сказали, что лучше я буду в том состоянии, в котором была, чем овощем. Сами уж решайте, насколько это правильно. Через год, когда я сама начала ходить к специалистам, меня не раз отправляли к психиатрам, чтобы поставить диагнозы и прописать лечение, и каждый раз это были «клиническая депрессия» и «медикаментозное лечение». И каждый раз семья устраивала истерики по этому поводу. Поэтому я до сих пор, по прошествии почти 3 лет ни разу не пила лекарств. Через знакомую я все же смогла найти хорошего психотерапевта и начала регулярно к ней ходить. Она была очень хорошим специалистом, помогла мне раскрыться, я наконец-то почувствовала себя спокойнее и увереннее. До сих пор я чувствую тот эффект, что она оказала на меня.

Я рассказала о своей ситуации моим близким друзьям, они поддержали меня в решении отчислиться. У каждого на тот момент были свои проблемы, поэтому я была вынуждена со всем справляться сама. Когда люди со стороны узнавали, что у меня депрессия, в основном реакция была одинаковой: «Не накручивай себя». Мне было очень обидно, потому что я чувствовала полное наплевательство на то, что я переживаю. Поэтому на людях я продолжала быть активной, шутить, громко говорить и тд. Со временем я научилась стоять за себя, и ставить на место тех, кто переступает рамки. И я заметила, что всё больше моих ровесников стали задавать вопросы про депрессию, воспринимать это всерьёз. А я, в свою очередь, научилась спокойно говорить об этом, и теперь работаю над тем, чтобы давать максимальную поддержку тем, кто в ней нуждается, потому что я свою так и не нашла.

Моя семья не видела никаких перемен, они винили во всем мой характер. Сейчас они знают о моем расстройстве. Отцу совершенно все равно, вряд ли он понимает, что это почти полностью его вина. Сестра лишь считает меня психованной. Мама стала относиться к этому чуть серьезнее, но мы не можем обсуждать с ней эту тему. Я не могу донести до нее, какие испытываю чувства и с чем каждый день борюсь. Она списывает все на мой характер и совершенно уверена, что я драматизирую и преувеличиваю. Это действительно серьезная проблема, когда ты не можешь донести до здорового человека то, что чувствуешь.

Депрессия очень сильно повлияла на меня. Помимо того, что я ушла из университета, я стала намного более зажатой. Я разучилась доверять людям, и сейчас, в 20 лет, я понимаю, что у меня нет по-настоящему близких людей. У меня огромное количество приятелей, людей, с которыми я провожу время, которые рады меня видеть и готовы помочь и поддержать, но я не могу подпустить их к себе. Я осознаю, что у меня очень тяжелый характер, и слишком много проблем, которые я не могу просто взять, и вывалить на других. Были те, с кем я пыталась, но эти люди сами начинали отдаляться от меня. Я стала более жесткой. И я очень устала. Я знаю, как бороться с разными проявлениями депрессии, но это как перманентно стоять на обороне крепости — в какой-то момент ты выдыхаешься. Я начала сильно уставать от людей, мне нужен перерыв в общении. Я привыкла быть одна, и теперь это единственное состояние, в котором мне комфортно. И если раньше такого не было, то в последние несколько месяцев я каждый день думаю о суициде. Я знаю, что не совершу его, по разным причинам, но эти мысли утомляют.

Мне помогают две вещи, это время и много рефлексии. Я — мой лучший друг, и я очень много времени провожу наедине с собой. Я говорю вслух, я веду с собой диалоги, я вожу себя в кино и на прогулки, я умею отвлекать себя. Человек с депрессией не может просто взять, и остановить непрерывный поток мыслей, поэтому важно уметь отвлекать себя. Я, например, перманентно слушаю музыку или смотрю что-то. Фоновый шум помогает, потому что в тишине ты снова остаешься один на один со своими мыслями. Когда я регулярно ходила к терапевту, я записывала мысли, которые грузили меня в течение дня, это помогало сосредоточиться и обсуждать конкретные вещи. Проблема, конечно, это цены на услуги психотерапевтов, но в Вышке есть центр психологической помощи, и туда можно ходить бесплатно, сколько угодно, надо просто записаться заранее. Я ходила, но мне со временем сказали, что с моим случаем нужно искать психиатра, потому что только они могут ставить окончательные диагнозы и прописывать лечение.

Я много читала о депрессии, истории людей, смотрела лекции, и поняла, что на западе информированность об этой проблеме повышается, люди начинают говорить об этом. Благодаря этому я смогла почувствовать, что я не одинока, найти отражение своих проблем в чужих историях. Но, к сожалению, отношение к людям с проблемами все еще остается очень плохим, общество отторгает их и оставляет самих бороться не только со своим недугом, но и с кучей несправедливости, поступающей извне. Помогает то, что хотя бы в интернете можно найти себе комфортное, спокойное место.

Я много анализировала себя, искала причины и способы устранить те или иные проблемы. В какой-то момент ты просто привыкаешь, и уже не знаешь, как жить без депрессии. Я не могу вспомнить ни одного по-настоящему радостного события в моей жизни, хотя они определенно были. Я не знаю, как это — чувствовать прилив энергии, быть отдохнувшим. И в таких ситуациях помогает самообман. «Fake it until you make it», как говорится. Но самообман периодически даёт пинок под дых, напоминая, что твои проблемы всё ещё при тебе. Однако из этого можно выбраться. Могут уйти месяцы, даже годы, но если есть желание освободиться от депрессии, то это произойдет. Пока ты жив, всегда есть шанс все изменить